Стихотворения, басни, повести, сказки, фельетоны ( - Страница 29

Весь свой век на поводу.
Повод чей? Кулацкий, барский!
Дух рабочий, пролетарский,
Чужд и страшен ей досель.
Дай ей ложку да кисель, —
Так она себя покажет,
До ушей кисель размажет.
Кто-то дал, — деревня съест.
Вышел, значит, манифест!
Потому: ждала послушно.
Груша, душно здесь мне, душно,
Убегу я, убегу.
Видеть больше не могу
Этой жизни окаянной,
Скорби тихой, постоянной,
Лиц запуганных, тупых
И слепых, слепых, слепых!"

XI

Груша хлопала глазами,
Заливалася слезами
И стояла на своем:
"Никуда мы не уйдем!
Блажь тобою овладела.
Жили ж как-то мы с надела,
Дальше тоже проживем.
Как же нам уйти вдвоем?
Стариков мы как оставим?
На весь век себя ославим.
Долго ль им осталось жить?
Пусть помрут, — пойдем служить,
Бунтовать иль как там хочешь.
Может, зря ты все хлопочешь
О других, не о себе.
Худо, что ль, в своей избе?
Свой-то угол все милее,
И уютней, и теплее.
И на кой, скажи, нам лих
Распинаться за других?
Кто в беде, а мы в ответе.
Аль умней мы всех на свете?
Аль все наши мужики
Уж такие дураки?
Все, Петруша, в божьей власти.
Терпим всякие напасти.
Бог терпел и нам велел".
Бедный Петр не спал, не ел.
Жизнью бредил все иною.
Нелады пошли с женою.
Год-другой шли нелады
До… негаданной беды,
До негаданной, нежданной.
Что над Русью бесталанной
Разразилась, точно гром.
Грянул гром и над Петром.
Плакал дед и мать больная,
Груша выла, как шальная,
Билась оземь головой.
"Брось. Авось вернусь живой!"
Не терял Петруха духу.
Утешал отца, старуху,
Ободрял, как мог, жену.
Петру взяли на войну!

XII

Левой, правой! Левой, правой!
Генерал Самсонов бравый
Войско царское ведет,
Уж он немцам накладет.
Шла несчастная пехота
Чрез Мазурские болота,
Шла без плану, наугад,
Не вернулася назад.
Гинденбург, ударив е тылу,
Сразу сбавил нашим пылу.
Сам Самсонов на коне
Очутился в западне.
От царевой всей пехоты
Не осталось целой роты.
Крики, стоны, смерть кругом.
"Мы дралися со врагом!"
Царь с царицей православной,
Получив из ставки главной
Донесенье-бюллетень:
"Неудачный, дескать, день", —
Фронт утешили депешей:
Силы конной-де и пешей
На Руси — не занимать.
Надо снова нажимать!

О Петре не стало слуха.
Был — и нет: пропал, как муха.
Рядовой нестроевой
Петр Костров, мастеровой.
От мазурского похода
Так, примерно, чрез полгода
Известил наш Петр жену,
Что у немцев он в плену.

XIII

Много наших в плен попало,
Да назад вернулось мало,
Выпив горюшка втройне
В чужедальней стороне.
Про великие их муки
В годы горестной разлуки
С Русью рабской, но родной,
С дряхлой матерью, с женой,
С неразумной детворою,
С братом, с любящей сестрою,
С другом сердца своего —
Не скажу я ничего.
Я не смею, не умею,
Слов таких я не имею,
В коих вся бы, вся до дна
Братской скорби глубина
Озарилась ярким светом.
Может быть, друзья, об этом
Через год иль через два
Мной напишется глава
Или целая поэма,
Но теперь иная тема
Овладела мной сполна —
Наша новая война
С мироедской барской сворой,
Ради прибыли которой
Наши братья-бедняки,
Люд фабричный, мужики,
Шли на бой в чужие страны,
Принимали смерть и раны
И годину не одну
Горько маялись в плену.

XIV

Петр Костров в плену томится.
Кто над пленным не глумится?
Немец — враг, куда ни шло.
Но куда как тяжело
Было слышать брань надменных
Англичан, французов пленных,
Видеть их брезгливый взгляд
И глотать насмешек яд.
Все они — одеты, сыты,
Дома, видно, не забыты, —
Присылают им всего.
А у наших — ничего.
Ешь "союзничьи" объедки.
Письма из дому так редки.
Пишут скупо: то да се,
Живы, дескать, вот и все.
Год прошел, второй на смену,
Все конца не видно плену.
Третий год — второму вслед.
Враг пьянеет от побед.
Перед пленными кичится:
В двери, дескать, мир стучится,
Мир такой, что ой-ой-ой:
Под немецкою пятой
Все враги, мол, будут вскоре, —
И на суше и на море,
Всюду немцы верх берут.
На Руси-де люди мрут
От разрухи, голодухи,
И уже, мол, ходят слухи,
Что российский властелин
Шлет послов своих в Берлин:
Чтоб снасти свою корону
Просит, дескать, царь пардону.
Дальше — больше. Сразу — бух:
Объявился новый слух: —
На Руси царя уж нету.
Власть вручили комитету
Из каких-то там господ.
Господа-де — "за народ";
Подновив его оковы,
Продолжать войну готовы
Против немца-подлеца
До победного конца.

XV

Петр Костров в плену томится,
Снег в четвертый раз валится
В чужедальней стороне.
Не видать конца войне.
О России слух на слухе:
В общей, дескать, заварухе
Взяли верх большевики, —
К ним примкнули все полки.
Русский фронт, что паутина, —
Едет Кюльман из Берлина,
Наши тож ему навстречь,
Чтоб вести о мире речь;
Месяц-два толкуют в Бресте,
Дело — все на том же месте;