Стихотворения, басни, повести, сказки, фельетоны ( - Страница 23

К оглавлению

23
Что ежли с миром погодить,
То будет хуже им обоим:
"Сознайся, старый плут, что мы друг друга стоим1
И ежли беднота поймет свой антирес
И мимо нас учнет голь обниматься с голью,
То выйдет сразу нам зарез:
Придется нам с сумой идти по богомолью!"

* * *

Кулак ли поприжмет другого кулака,
Иль, столковавшись "честно",
Грабители начнут орудовать совместно, —  —
Не угадать пока.
Я после доскажу, что станет мне известно.

* * *

Друзья, мораль моя почти всегда проста,
Но не всегда она печальна столь, как эта.
Сковали мысль мою, мысль вашего поэта,
Одноязычные уста.
Хотел бы я сказать всей европейской голи,
Всем вашим братьям-беднякам:
Вот в басне образец печальной вашей роли.
Не уподобьтесь же несчастным рыбакам,
Не смеющим уйти из мироедской воли.
Решать судьбу свою не дайте кулакам,
Гоните прочь лихих злодеев,
Своих Ермилов и Гордеев,
Которые, вконец вас разорив войной,
Теперь торгуются за вашею спиной,
Чтоб, ослепивши вам глаза подачкой мелкой,
Мир честный подменить своей торговой сделкой
И с вас, ограбленных — в какой им нужно срок —
Согласно новому разбойному условью,
Снимать утроенный оброк:
Деньгами, потом, кровью.

* * *

Ай, братцы! Вот так фунт!
Писал я басню не вчера ли?
И вот: не кончил я морали,
Как уж газетчики повсюду заорали,
Что в Австрии народный бунт:
Прогнали короля и кокнули магната.
Ура! Нееловка восстанием объята.
Теперь подзуживать пришел уж наш черед:
"Товарищи, вперед!"
"Наваливай, ребята!"

КРАСНАЯ ВИНТОВКА

Песня


Много вынес невзгод
Наш несчастный народ,
Гнул веками пред барами спину,
Злые муки терпел
И в отчаянье пел
Заунывную песнь про дубину:


"Эй, дубинушка, ухнем,
Эй, зеленая, сама пойдет.
Сама пойдет, сама пойдет,
Подернем, подернем
Да ухнем!"


Но дождались мы дней,
Стал народ поумней
И, простившися с рабской сноровкой,
На проклятых господ,
Объявивши поход,
Не с дубиной идет, а с винтовкой.


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!


Мироедская рать
Хочет нас покарать,
Руки-ноги связать нам веревкой,
Но то в холод, то в жар
Разъярившихся бар
Перед красной кидает винтовкой.


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!


В деревнях кулаки
Собирали полки
Для поддержки помещичьей своры.
Бедняки ж, кулакам
Наложив по бокам,
Бар последней лишили опоры.


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!


Стали баре скулить,
Бар заморских молить:
"Ой, верните нам землю и банки!"
Англичанин, француз,
Заключивши союз,
Присылают им войско и танки.


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!


Англичанин — хитрец,
Но народ наш — мудрец,
И плюет он на вражьи уловки.
Танки вязнут в снегу,
Мы ж лихому врагу
Пулю в лоб шлем из меткой винтовки.


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!


Для банкирской мошны
Наши ружья страшны,
Но страшней наша вольная воля.
Мы за волю свою
Станем грудью в бою:
Смерть милей нам, чем рабская доля!


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!


Мы пощады не ждем:
Иль в бою все падем,
Иль врагов уничтожим всех с корнем!
Ради светлых годин,
Братья, все, как один,
Общей силою ухнем — подернем!


Эй, винтовочка, ухнем,
Эй, заветная, сама пальнет,
Сама пальнет, сама пальнет,
Подернем, подернем
Да ухнем!

ПРЕДИСЛОВИЕ

К ПОЭМЕ А. С. ПУШКИНА "ГАВРИИЛИАДА"


Друзья мои, открыто говорю,
Без хитростных раздумий и сомнений:
Да, Пушкин — наш! Наш добрый, светлый гений!
И я ль его минувшим укорю?
Он не стоял еще… за "власть Советов",
Но… к ней прошел он некую ступень.
В его лучах лучи других поэтов —
Случайная и трепетная тень.
Ему чужда минувшей жизни мерзость,
Он подходил с насмешкой к алтарю:
Чтоб нанести царю земному дерзость,
Он дерзко мстил небесному царю.
Он говорил: "Тиран несправедливый,
Библейский бог, угрюмый и строптивый!"
А у Невы, средь Зимнего дворца,
Набитого охраною гвардейской,
Бродил другой тиран с душой злодейской,
Земной портрет небесного творца,
И не одну он возлюбил Марию, —
И в час, когда он в свой гарем входил,
Попы в церквах свершали литургию,
И дым синел над тысячью кадил.
— Благослови, господь, царево дело!
Пошли успех его святым трудам! —
И сколько их, таких царей, сидело
По деревням, по селам, городам!
Им долгий день казался сладким мигом,
23